Христианская поэзия (Стихи разных авторов)

V

-Verde-

Guest
Ветка для размещения христианской поэзии /не участников форума/
 
Последнее редактирование модератором:
V

-Verde-

Guest
Путник

Дол туманен, воздух сыр,
Туча небо кроет,
Грустно смотрит тусклый мир,
Грустно ветер воет.

Не страшися, путник мой,
На земле всё битва;
Но в тебе живёт покой,
Сила да молитва.

(Николай Огарёв)
 
V

-Verde-

Guest
* * *
Не рассуждай, не хлопочи!..
Безумство ищет, глупость судит.
Дневные раны сном лечи,
А завтра быть чему, то будет.
Живя, умей всё пережить:
Печаль, и радость, и тревогу.
Чего желать? О чём тужить?
День пережит - и слава Богу.

(Федор Тютчев)
 

michail

Заблокирован
Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дальних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные великого поста;
Все чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомую силой.
Владыко дней моих! Дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не даждь душе моей.
Но дай мне зреть, о Боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпенья и любви
И целомудрия мне в сердце оживи.

(А.С. по мотивам св. Ефрема Сирина)
 

Надежда

Новый участник
На ладонях земли, завязав ей глаза
Иудеи положили крест
И схватили они, сына Бога Отца
Вымещая на нем свою месть
Словно склепы, сердца наполнялись грехом
Зависть, злоба покрыли глаза
Лишь гортанные звуки РАСПНИ, словно стон
Над землей. Неслись голоса
Он покорно стоял, молча слушал толпу
А внутри слезы горько текли
И в молитве любви обратился к Отцу:
ОТЧЕ! ГОСПОДИ! ТЫ ИХ ПРОСТИ
Сбили с ног, надругались, прибили к кресту
Высоко водрузив над землей
Струйки крови стекали из ран по челу
Не затронув души ни одной
А земля задрожала, почувствовав смерть
Крест упал в царство ночи и ада
Глас Господень СВЕРШИЛОСЬ. Закрутил страшный смерч
Над землей разнеслось: АГНЦУ БОЖЬЕМУ СЛАВА!!!
======================================

Забрызгали ратушу криками
Плачевный, просящий народ
И в этой тишиной обители
Гуашевый выплыл пророк
Над ратушей вспыхнули радугой
Слезинки греха и добра
Его теплоносные руки
Прямили людские сердца
=====================================

Расцвел бутон полумрака
У надгробных речей на груди
И воспел философию страха
Опустевший Ангел в ночи
Каменистая грудь столетий
Вспыхнет глиной, молитвой звуча
И цветущий пепел в рассвете
Расхохочется милость прося
И застонут от смеха стены
И в испуг задохнется земля
Распоров гробовые вены
Вековые пороки храня
 

Андрей

Новый участник
Не осуждай - затем, что все мы люди,
Все слабы, немощны, опутаны грехом;
Волнуют страсти наши груди;
В грехе родимся и живем.

Не осуждай... Чтоб ближних быть судьею,
Спроси у совести, ты сам-то лучше ль их?
О брат, кто точно чист душою,
Тот благ к погрешностям других!

Не осуждай... Ведь слову нет возврата!
Смотри, что - как сказал Спаситель - неравно
Увидишь спицу в глазе брата,
А проглядишь в своем бревно.

Не осуждай - затем, чтоб обличением
Не пал бы на тебя тот камень с высоты,
Тяжелый камень осуждения,
Которым в брата бросишь ты.

Не осуждай!.. Не люди злы душою,
А жизнь людей бывает часто зла;
Сперва узнай, какою их стезею
Она к погибели вела.

Не осуждай! Дерзнешь ли поручиться,
Что ты пристрастием не будешь увлечен?
Не осуждай! Ты можешь ошибиться.
Не осуждай! Не будешь осужден!

М.Розенгейм
 

SAV

Новый участник
Державин, ода "Бог"

Один мой знакомый поэт и знаток поэзии утверждал, что это - лучшая ода во всей мировой литературе.

БОГ



О ты, пространством бесконечный,
Живый в движеньи вещества,
Теченьем времени превечный,
Без лиц, в трех лицах божества!
Дух всюду сущий и единый,
Кому нет места и причины,
Кого никто постичь не мог,
Кто все собою наполняет,
Объемлет, зиждет, сохраняет,
Кого мы называем — Бог!

Измерить океан глубокий,
Сочесть пески, лучи планет
Хотя и мог бы ум высокий, —
Тебе числа и меры нет!
Не могут духи просвещенны,
От света твоего рожденны,
Исследовать судеб твоих:
Лишь мысль к тебе взнестись дерзает, —
В твоем величьи исчезает,
Как в вечности прошедший миг.

Хаоса бытность довременну
Из бездн ты вечности воззвал,
А вечность, прежде век рожденну,
В себе самом ты основал:
Себя собою составляя,
Собою из себя сияя,
Ты свет, откуда свет истек.
Создавый всё единым словом,
В твореньи простираясь новом,
Ты был, ты есть, ты будешь ввек!

Ты цепь существ в себе вмещаешь,
Ее содержишь и живишь;
Конец с началом сопрягаешь
И смертию живот даришь.
Как искры сыплются, стремятся,
Так солнцы от тебя родятся;
Как в мразный, ясный день зимой
Пылинки инея сверкают,
Вратятся, зыблются, сияют, —
Так звезды в безднах под тобой.

Светил возжженных миллионы
В неизмеримости текут,
Твои они творят законы,
Лучи животворящи льют.
Но огненны сии лампады,
Иль рдяных кристалей громады,
Иль волн златых кипящий сонм,
Или горящие эфиры,
Иль вкупе все светящи миры —
Перед тобой — как нощь пред днем.

Как капля в море опущенна,
Вся твердь перед тобой сия.
Но что мной зримая вселенна?
И что перед тобою я?
В воздушном океане оном,
Миры умножа миллионом
Стократ других миров, — и то,
Когда дерзну сравнить с тобою,
Лишь будет точкою одною:
А я перед тобой — ничто.

Ничто! — Но ты во мне сияешь
Величеством твоих доброт;
Во мне себя изображаешь,
Как солнце в малой капле вод.
Ничто! — Но жизнь я ощущаю,
Несытым некаким летаю
Всегда пареньем в высоты;
Тебя душа моя быть чает,
Вникает, мыслит, рассуждает:
Я есмь — конечно есть и ты!

Ты есть! — Природы чин вещает,
Гласит мое мне сердце то,
Меня мой разум уверяет,
Ты есть — и я уж не ничто!
Частица целой я вселенной,
Поставлен, мнится мне, в почтенной
Средине естества я той,
Где начал тварей ты телесных,
Где кончил ты духов небесных
И цепь существ связал всех мной.

Я связь миров повсюду сущих,
Я крайня степень вещества;
Я средоточие живущих,
Черта начальна божества;
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю,
Я царь — я раб — я червь — я бог!
Но, будучи я столь чудесен,
Отколе происшел? — безвестен;
А сам собой я быть не мог.

Твое созданье я, создатель!
Твоей премудрости я тварь,
Источник жизни, благ податель,
Душа души моей и царь!
Твоей то правде нужно было,
Чтоб смертну бездну преходило
Мое бессмертно бытие;
Чтоб дух мой в смертность облачился
И чтоб чрез смерть я возвратился,
Отец! в бессмертие твое.

Неизъяснимый, непостижный!
Я знаю, что души моей
Воображении бессильны
И тени начертать твоей;
Но если славословить должно,
То слабым смертным невозможно
Тебя ничем иным почтить,
Как им к тебе лишь возвышаться,
В безмерной разности теряться
И благодарны слезы лить.

1780—1784
 

SAV

Новый участник
Марина Цветаева
Трудно и чудно - верность до гроба!..

Трудно и чудно -- верность до гроба!
Царская роскошь -- в век площадей!
Стойкие души, стойкие ребра, --
Где вы, о люди минувших дней?!

Рыжим татарином рыщет вольность,
С прахом равняя алтарь и трон.
Над пепелищами -- рев застольный
Беглых солдат и неверных жен.
 

tenderfriend

Новый участник
Избранные рубайи от известного грешника Омара Хайама:

Удивленья достойны поступки творца!
Переполнены горечью наши сердца,
Мы уходим из этого мира, не зная
Ни начала, ни смысла его, ни конца.

Круг небес ослепляет нас блеском своим.
Ни конца, ни начала его мы не зрим.
Этот круг недоступен для логики нашей,
Меркой разума нашего неизмерим.

Если низменной похоти станешь рабом --
Будешь в старости пуст, как покинутый дом,
Оглянись на себя и подумай о том,
Кто ты есть, где ты есть и -- куда же потом?

Книга жизни моей перелистана -- жаль!
От весны, от веселья осталась печаль.
Юность -- птица: не помню, когда прилетела
И когда унеслась, легкокрылая, в даль.

Жизнь уходит из рук, надвигается мгла,
Смерть терзает сердца и кромсает тела,
Возвратившихся нет из загробного мира,
У кого бы мне справиться: как там дела?

Мы источник веселья -- и скорби рудник.
Мы вместилище скверны -- и чистый родник.
Человек, словно в зеркале мир -- многолик.
Он ничтожен -- и он же безмерно велик!

Я страдать обречен до конца своих дней,
Ты же день ото дня веселишься сильней.
Берегись! На судьбу полагаться не вздумай:
Много хитрых уловок в запасе у ней.

Нищим дервишем ставши -- достигнешь высот.
Сердце в кровь изодравши -- достигнешь высот.
Прочь, пустые мечты о великих свершеньях!
Лишь с собой совладавши -- достигнешь высот.

Все пройдет -- и надежды зерно не взойдет,
Все, что ты накопил, ни за грош пропадет.
Если ты не поделишься вовремя с другом --
Все твое достоянье врагу отойдет.

Милосердия, сердце мое, не ищи,
Правды в мире, где ценят вранье, -- не ищи,
Нет еще в этом мире от скорби лекарства.
Примирись -- и лекарств от нее не ищи.

Мы уйдем без следа -- ни имен, ни примет.
Этот мир простоит еще тысячи лет.
Нас и раньше тут не было -- после не будет.
Ни ущерба, ни пользы от этого нет.

Эта жизнь -- солончак. Вкус у жизни такой,
Что сердца наполняются смертной тоской.
Счастлив тот, кто ее поскорее покинет.
Кто совеем не родится -- познает покой.

Жизнь -- мираж. Тем не менее -- радостным будь.
В страсти и в опьянении -- радостным будь.
Ты мгновение жил -- и тебя уже нету.
Но хотя бы мгновение -- радостным будь!

От безбожья до бога -- мгновенье одно.
От нуля до итога -- мгновенье одно.
Береги драгоценное это мгновенье:
Жизнь -- ни мало, ни иного -- мгновенье одно!

Некто мудрый внушал задремавшему мне:
"Просыпайся, счастливым не станешь во сне.
Брось ты это занятье, подобное смерти.
После смерти, Хайям, отоспишься вполне!"

То, что бог нам однажды отмерил, друзья,
Увеличить нельзя и уменьшить нельзя.
Постараемся с толком истратить наличность,
На чужое не зарясь, взаймы не прося.

В Книге Судеб ни слова нельзя изменить.
Тех, кто вечно страдает, нельзя извинить.
Можешь пить свою желчь до скончания жизни:
Жизнь нельзя сократить и нельзя удлинить.

Словно солнце, горит, не сгорая, любовь.
Словно птица небесного рая -- любовь.
Но еще не любовь -- соловьиные стоны.
Не стонать, от любви умирая, -- любовь!

Кипарис языками, которых не счесть,
Не болтает. Хвала кипарису и честь!
А тому, кто одним языком обладает,
Но болтлив, -- не мешало бы это учесть...

Те, в ком страсти волнуются, мысли кипят, --
Все на свете понять и изведать хотят.
Выпьют чашу до дна -- и лишатся сознанья,
И в объятиях смерти без памяти спят.

Кто урод, кто красавец -- не ведает страсть.
В ад согласен безумец влюбленный попасть.
Безразлично влюбленным, во что одеваться,
Что на землю стелить, что под голову класть.

Небо -- пояс загубленной жизни моей,
Слезы падших -- соленые волны морей,
Рай -- блаженный покой после страстных усилий.
Адский пламень -- лишь отблеск угасших страстей.

Для того, кто за внешностью видит нутро,
Зло с добром -- словно золото и серебро.
Ибо то и другое -- дается на время.
Ибо кончатся скоро и зло, и добро.

В этом мире не вырастет правды побег.
Справедливость не правила миром вовек.
Не считай, что изменишь течение жизни.
За подрубленный сук не держись, человек!

Каждый молится богу на собственный лад.
Всем нам хочется в рай и не хочется в ад.
Лишь мудрец, постигающий замысел божий.
Адских мук не страшится и раю не рад.

Светоч мысли, сосуд сострадания -- мы.
Средоточие высшего знания -- мы.
Изреченье на этом божественном перстне,
На бесценном кольце мироздания -- мы!

В мире временном, сущность которого -- тлен,
Не сдавайся вещам несущественным в плен,
Сущим в мире считай только дух вездесущий,
Чуждый всяких вещественных перемен.

Не завидуй тому, кто силен и богат.
За рассветом всегда наступает закат.
С этой жизнью короткою, равною вздоху,
Обращайся как с данной тебе напрокат.
 

SAV

Новый участник
Осип Мандельштам

Неумолимые слова...
Окаменела Иудея,
И, с каждым мигом тяжелея,
Его поникла голова.

Стояли воины кругом
На страже стынущего тела;
Как венчик, голова висела
На стебле тонком и чужом.

И царствовал, и никнул Он,
Как лилия в родимый омут,
И глубина, где стебли тонут,
Торжествовала свой закон.

1910
 

tenderfriend

Новый участник
Немного хороших слов:

от Анны Ахматовой:

За веру твою! И за верность мою!
За то, что с тобою мы в этом краю!
Пускай навсегда заколдованы мы,
Но не было в мире прекрасней зимы,
И не было в небе узорней крестов,
Воздушней цепочек, длиннее мостов...
За то, что все плыло, беззвучно скользя.
За то, что нам видеть друг друга нельзя.


* * *

О, есть неповторимые слова,
Кто их сказал - истратил слишком много.
Неистощима только синева
Небесная и милосердье Бога.


1
Хор ангелов великий час восславил,
И небеса расплавились в огне.
Отцу сказал: "Почто Меня оставил?"
А Матери: "О, не рыдай Мене..."

2
Магдалина билась и рыдала,
Ученик любимый каменел,
А туда, где молча Мать стояла,
Так никто взглянуть и не посмел.


* * *

Помолись о нищей, о потерянной,
О моей живой душе,
Ты, всегда в своих путях уверенный,
Свет узревший в шалаше.

И тебе, печально-благодарная,
Я за это расскажу потом,
Как меня томила ночь угарная,
Как дышало утро льдом.

В этой жизни я немного видела,
Только пела и ждала.
Знаю: брата я не ненавидела
И сестры не предала.

Отчего же Бог меня наказывал
Каждый день и каждый час?
Или это ангел мне указывал
Свет, невидимый для нас?




От Германа Плисецкого:

Сказал Екклесиаст: все суета-сует
Все временно, все смертно в человеке.
От всех трудов под солнцем проку нет
И лишь земля незыблема во веки
Проходит род – и вновь приходит род
Круговращенью следуя в природе
Закатом заменяется восход
Глядишь и снова солнце на восходе
И ветер обошедший все края
То налетавший с севера, то с юга
На круги возвращается своя
Нет выхода из замкнутого круга
В моря впадают реки, но полней
Вовек моря от этого не станут
И реки не наполнивши морей,
К истокам возвращаться не устанут
Несовершенен всякий пересказ
Он сокровенный смысл вещей нарушит
Смотреть во веки не устанет глаз
А то что было человек забудет.
Покуда существует эта твердь
Во век под солнцем этого не будет
Мне говорят: «Смотри Екклесиаст
Вот – новое». Но то что нынче ново
В веках минувших тыщу раз до нас
Уже случалось – и случится снова.
Нет памяти о прошлом. Суждено
Всему, что было, полное забвение
И точно также будет лишено
Воспоминаний наше поколение.

Мне выпало в Израиле царить
Я знал зарок: познать людские страсти
Все взвесить, слов пустых не говорить
Задача тяжелее царской власти
Все чередой прошло передо мной
Блеск, нищета, величие, разруха
И вот вам вывод мудрости земной
Все суета-сует томленье духа!
Прямым во век не станет путь планет
Число светил доступно звездочету
Но то, чего на этом свете нет
Не поддается никакому счету
И я сказал себе: ты стал велик
Благодаря познаниям обретенным
Ты больше всех изведал и постиг
И сердце твое стало умудренным
Ты предал сердце мудрости – и та
Насытила его до опьянения
Но понял ты – и это суета
И это духа твоего томленье
Под тяжестью познанья плечи горбь
У мудрости великой вкус печали
Кто множит знанья – умножает скорбь
Зерно ее заложено в начале

Есть время жить и время умирать
Всему свой срок. Всему приходит время
Есть время сеять – время собирать
Есть время несть – есть время бросить бремя
Есть время убивать и врачевать
Есть время разрушать и время строить
Сшивать и рвать. Стяжать и расточать
Хранить молчанье – слова удостоить
Всему свой срок. Терять и обретать
Есть время славословий и проклятий
Всему свой час. Есть время обнимать –
И время уклоняться от объятий. –
Есть время плакать и пускаться в пляс,
И побивать каменьями кумиров
Есть час любви – и ненависти час
И для войны есть время и для мира

Что проку человеку от труда
Что проку ото всех его свершений
Которые Господь ему сюда
Послал для ежедневных упражнений
Прекрасным создал этот мир Господь
Дал разум людям, но понятья не дал,
Чтоб человек свою земную плоть
Преодолев, Его дела изведал.
И понял я, хоть это и старо,
Что лучшего придумать мы не можем:
Трудиться, есть и пить, творить добро
Я это называю даром Божьим.
И понял я, что все Его дела
Бессмертны: не прибавить – не убавить
И остается нам одна хвала
И остается только Бога славить
Что было прежде, то и будет впредь
И прежде было – то что завтра будет
Бог призовет, когда наступит смерть
И всех по-справедливости рассудит
А здесь я видел беззаконный суд
Творят неправду истину взыскуя
Сказал себе я: высший суд – не тут
Господь рассудит суету мирскую
Дойди Судья Всевышний до основ
Открой нам грубость истин подноготных
Что нет у человеческих сынов
Существенных различий от животных
Судьба у человека и скота
Одна и та же, и одно дыхание
Везде одна и та же суета
Одной и той же жизни трепыханье
Из праха Бог возвел и в прах поверг
Все будем там. Попробуйте, проверьте,
Что наши души устремяться вверх,
А вниз животных души после смерти.

Итак: живи – и радуйся тому,
Что из твоих трудов под солнцем выйдет,
Поскольку из живущих никому
Не суждено грядущего увидеть

И посмотрел я и увидел здесь:
Господство силы, тягость угнетения,
Немилосердных властелинов спесь
И слезы всех лишенных утешения.
Почтил я мертвых больше чем живых,
Всех кто под солнцем плакал и трудился.
Во истину стократ счастливей их,
Тот кто на свет жестокий не родился.
Еще я видел, что чужой успех
Рождает в людях зависть, озлобление,
Что суета мирская – участь всех
(?) - духа нашего томленье.
Дурак сидит – рукой не шевельнет,
Своим бездельем вроде бы гордится.
Мысль о насущном хлебе – вечный гнет,
Уж лучше нищим быть, чем суетится.

Еще я понял плохо одному,
Несладко быть на свете одиноку.
К чему трудится, если никому,
От всех твоих усилий нету проку!
Труды, которым не видать конца,
Оправданы супружеством и братством,
А ежели нет сына у отца –
Не радуется глаз его богатствам.
Ведь если путник не один идет –
Другой помочь споткнувшемуся может,
А если одинокий упадет –
Никто ему подняться не поможет.
Двоим теплее, если вместе спят,
И в драке, где один не отобьется.
Вполне возможно двое устоят,
И скрученная нить не скоро рвется.

Вот юноша безвестный живший встарь
Он денег не имел, но был при этом
Умней, чем старый неразумный царь
Благим пренебрегающий советом.
И вышел из темницы тот юнец,
И заменил спесивого на троне
И царский поднесли ему венец,
И воцарился в славе и в законе!
А ведь слепые много лет подряд
В этом юноше царя не узнавали.
Воистину не знали, что творят
Грядущие похвалят их едва ли.

Запомни: имя доброе важней
Богатства, красоты, происхождения,
А если надо выбирать из дней:
Кончины день – важнее дня рождения.
Рыдания во время похорон
Отрадней смеха в блеске царских комнат,
Поскольку смертен человек – и он
Всегда в глубинах сердца это помнит.
Стенанья лучше смеха потому,
Что плач древнее смеха, изначальней
Плач – человеку друг. Нужней ему,
Тем чище сердце, чем лицо печальней.
Поэтому, и сердце мудреца
На горе откликается, как эхо.
Тогда как сердце бедного глупца
Навеки поселилось в доме смеха.
Поэтому полезней для сердец
Разительное слово обличения,
Которое произнесет мудрец,
Чем дураков беспечных песнопенья.
А смех глупцов – словно фальшивый блеск,
Всегда он затмевает тех кто плачет,
Как хвороста в костре веселый треск:
Он суетен – и ничего не значит.

Пока ты молод помни о Творце,
Пока не наступили дни без свету,
Пока, мой сын не возопишь в конце:
«Мне радости от этой жизни нету!»
Пока блистает солнце и луна,
И звезды над твоею головою.
Пока не наступили времена,
Затянутые тучей дождевою.
Когда у сильных ослабеет нить
И стражники начнут всего бояться,
И перестанут мельники молоть,
И те, что смотрят в окна, омрачатся:
На мельницах замолкнут жернова,
Замкнутся двери в городах и селах,
И смолкнут песни девушек веселых;
Вершины станут путника страшить,
И ужас им в дороге овладеет,
И ослабеет в нем желание жить,
И, как кузнечик, жизнь отяжелеет.
И горький зацветет миндаль кругом,
И помрачится все, а это значит,
Что человек отходит в вечный дом,
И плакальщиц толпа его оплачет.
Пока крепка серебряная цепь,
Тяни ее о жаждущих заботясь,
Пока цела колодезная крепь,
И колесо не рухнуло в колодезь…
Земле и Богу человек отдаст
И плоть и душу временные эти,
Все суета сует – сказал Екклесиаст,
Все суета сует на этом свете.

Екклесиаст не просто мудр. Он дал
Народу свод необходимых правил,
И для живущих много притч составил,
Постичь стремился, чем земля жива,
И меру дать тому, что непомерно.
Я утверждаю: истины слова
Записаны Екклесиастом верно!
Подобны иглам речи мудрецов
Или гвоздям железным вбитым насмерть.
У всех творцов неотразимых слов,
У проповедников – единый пастырь!
Все прочее, поверь словам отца:
Излишество не нужное для дела.
Писанье книг – занятье без конца,
Их чтение – утомительно для тела.

Послушаем теперь всему итог:
Поступки совершая, Бога бойся.
Все исполняй, что заповедал Бог,
А больше ни о чем не беспокойся.
Любое дело, что свершилось тут,
Постыдным оно было, или славным –
Бог неизбежно приведет на суд,
Все тайное однажды станет явным.


 

tenderfriend

Новый участник
Марина Цветаева

Бог - прав
Тлением трав,
Сухостью рек,
Воплем калек,
Вором и гадом,
Мором и гладом,
Срамом и смрадом,

Громом и градом.

Попранным Словом.

Проклятым годом.

Пленом царёвым.

Вставшим народом.



Благословляю ежедневный труд,
Благословляю еженощный сон.

Господню милость и Господень суд,
Благой закон - и каменный закон.
И пыльный пурпур свой, где столько дыр,
И пыльный посох свой, где все лучи... -
Еще, Господь, благословляю мир

В чужом дому - и хлеб в чужой печи.


Благодарю, о Господь,

За Океан и за Сушу,

И за прелестную плоть,

И за бессмертную душу,
И за горячую кровь,
И за холодную воду.
-
Благодарю за любовь.

Благодарю за погоду.

Оползающая глыба -
Из последних сил спасибо
-
Рвущееся - умолчу -

Дуба юному плечу.

Издыхающая рыба,

Из последних сил спасибо

Близящемуся - прости! -
Силящемуся спасти
Валу первому прилива.

Иссыхающая нива -

Божескому, нелюдску.

Бури чудному персту.

Как добры - в час без спасенья

Силы первые - к последним!

Пока рот не пересох -

Спаси - боги! Спаси - Бог!



Как правая и левая рука,
Твоя душа моей душе близка.

Мы смежены, блаженно и тепло,
Как правое и левое крыло.
Но вихрь встает - и бездна пролегла

От правого - до левого крыла!


Я помню первый день, младенческое зверство,

Истомы и глотка божественную муть,

Всю беззаботность рук, всю бессердечность сердца,
Что камнем падало - и ястребом - на грудь.
И вот - теперь - дрожа от жалости и жара,

Одно: завыть, как волк, одно: к ногам припасть,

Потупиться - понять - что сладострастью кара -

Жестокая любовь и каторжная страсть.




Наконец-то встретила
Надобного - мне:
У кого-то смертная

Надоба - во мне.

Что для ока - радуга,

Злаку - чернозем -

Человеку - надоба

Человека - в нем.

Мне дождя, и радуги,

И руки - нужней

Человека надоба

Рук - в руке моей.

Это - шире Ладоги

И горы верней -

Человека надоба

Ран - в руке моей.

И за то, что с язвою

Мне принес ладонь -
Эту руку - сразу бы
За тебя в огонь!




ОТЦАМ

1

В мире, ревущем:

- Слава грядущим!

Что во мне шепчет:
-
Слава прошедшим!

Вам, проходящим,

В счет не идущим,

Чад не родящим,

Мне - предыдущим.


С клавишем, с кистью ль

Спорили, с дестью ль

Писчею - чисто

Прожили, с честью.

Белые - краше

Снега сокровищ! -

Волосы - вашей
Совести - повесть.

2
Поколенью с сиренью

И с Пасхой в Кремле,

Мой привет поколенью

По колено в земле,
А сединами - в звездах!
Вам, слышней камыша,
-
Чуть зазыблется воздух -
Говорящим: ду - ша!

Только душу и спасшим

Из фамильных богатств,

Современникам старшим -

Вам, без равенств и братств,
Руку веры и дружбы,
Как кавказец - кувшин

С виноградным! - врагу же -

Две - протягивавшим!

Не Сиреной - сиренью

Заключенное в грот,

Поколенье - с пареньем!

С тяготением - от

Земли, над землей, прочь от

И червя и зерна!

Поколенье - без почвы,

Но с такою-до дна,

Днища - узренной бездной,

Что из впалых орбит

Ликом девы любезной -

Как живая глядит.

Поколенье, где краше

Был - кто жарче страдал!

Поколенье! Я - ваша!

Продолженье зеркал.

Ваша - сутью и статью.

И почтеньем к уму,

И презрением к платью

Плоти - временному!

Вы - ребенку, поэтом

Обреченному быть,

Кроме звонкой монеты

Всё - внушившие - чтить:

Кроме бога Ваала!

Всех богов - всех времен -
и племен.
Поколенью - с провалом -
Мой бессмертный поклон!
Вам, в одном небывалом

Умудрившимся - быть,

Вам, средь шумного бала

Так умевшим - любить!

До последнего часа

Обращенным к звезде -
Уходящая раса,
Спасибо тебе!
 
Последнее редактирование:

SAV

Новый участник
Михайло Ломоносов

ВЕЧЕРНЕЕ РАЗМЫШЛЕНИЕ О БОЖИЕМ ВЕЛИЧЕСТВЕ ПРИ СЛУЧАЕ ВЕЛИКОГО СЕВЕРНОГО СИЯНИЯ

Лице свое скрывает день;
Поля покрыла мрачна ночь;
Взошла на горы черна тень;
Лучи от нас склонились прочь;
Открылась бездна звезд полна;
Звездам числа нет, бездне дна.

Песчинка как в морских волнах,
Как мала искра в вечном льде,
Как в сильном вихре тонкий прах,
В свирепом как перо огне,
Так я, в сей бездне углублен,
Теряюсь, мысльми утомлен!

Уста премудрых нам гласят:
Там разных множество светов;
Несчетны солнца там горят,
Народы там и круг веков:
Для общей славы божества
Там равна сила естества.

Но где ж, натура, твой закон?
С полночных стран встает заря!
Не солнце ль ставит там свой трон?
Не льдисты ль мещут огнь моря?
Се хладный пламень нас покрыл!
Се в ночь на землю день вступил!

О вы, которых быстрый зрак
Пронзает в книгу вечных прав,
Которым малый вещи знак
Являет естества устав,
Вам путь известен всех планет,-
Скажите, что нас так мятет?

Что зыблет ясный ночью луч?
Что тонкий пламень в твердь разит?
Как молния без грозных туч
Стремится от земли в зенит?
Как может быть, чтоб мерзлый пар
Среди зимы рождал пожар?

Там спорит жирна мгла с водой;
Иль солнечны лучи блестят,
Склонясь сквозь воздух к нам густой;
Иль тучных гор верхи горят;
Иль в море дуть престал зефир,
И гладки волны бьют в эфир.

Сомнений полон ваш ответ
О том, что окрест ближних мест.
Скажите ж, коль пространен свет?
И что малейших дале звезд?
Несведом тварей вам конец?
Скажите ж, коль велик Творец?

1743 год
 

SAV

Новый участник
Арсений Тарковский

Почему скажи, сестрица, не из божьего ковша
А из нашего напиться захотела ты, душа?
Человеческое тело - ненадежное жилье,
Ты влетела слишком смело в сердце тесное мое.

Сердце может истомиться, яду, невзначай глотнуть,
И потянешься, как птица, от меня в обратный путь,
Но когда ты отзывалась на призывы бытия,
Непосильной мне казалась ноша бедная моя.

Может быть и так случиться, что, закончив перелет,
Будешь биться, биться, биться, и не отомкнуть ворот,
Пой о том, как ты земную боль и соль и желчь пила,
Как входила в плоть живую смертоносная игла.

Пой бродяжка, пой синица, для которой корма нет,
Пой, как саваном ложится снег на яблоневый цвет,
Как возвысилась пшеница, да побил пшеницу град,
Пой, хоть время прекратится, пой, на то ты и певица,
Пой, душа, тебя простят.
 

tenderfriend

Новый участник
Николай Гумилев

На далекой звезде Венере... (1921)

На далекой звезде Венере
Солнце пламенней и золотистей,
На Венере, ах, на Венере
У деревьев синие листья.

Всюду вольные звонкие воды,
Реки гейзеры, водопады
Распевают в полдень песнь свободы,
Ночью пламенеют, как лампады.

На Венере, ах, на Венере
Нету слов обидных иль властных,
Говорят ангелы на Венере
Языком из одних только гласных.

Если скажут еа иль аи,
Это радостное обещанье,
Уо, ао - о древнем рае
Золотое воспоминанье.

На Венере, ах, на Венере
Нету смерти терпкой и душной,
Если умирают на Венере,
Превращаются в пар воздушный.

И блуждают золотые дымы
В синих, синих вечерних кущах
Иль, как радостные пилигримы,
Навещают еще живущих.

УТЕШЕНИЕ

Кто лежит в могиле,

Слышит дивный звон,

Самых белых лилий

Чует запах он.



Кто лежит в могиле,

Видит вечный свет,

Серафимских крылий

Переливный снег.



Да, ты умираешь,

Руки холодны,

И сама не знаешь

Неземной весны.



Но идешь ты к раю

По моей мольбе,

Это так, я знаю.

Я клянусь тебе.

 

tenderfriend

Новый участник
О Гумилёве...

Вот ещё одна жемчужина от Гумилёва, мной любимая ещё со студенческой скамьи.
Прошу не читать друзей приунывших. Иль, дерзайте, братья, превозмогти это уныние,
ибо Бог нам уготовал гораздо более Светлое.
Претерпевший до конца – Спасётся!+

* * *

В мой мозг, в мой гордый мозг собрались думы,
Как воры ночью в тихий мрак предместий,
Как коршуны, зловещи и угрюмы
Они, столпившись, требовали мести.

Я был один. Мечты мои бежали,
Мои глаза раскрылись от волненья.
И я читал на призрачной скрижали
Мои слова, дела и преступленья.

За то, что я холодными глазами
Смотрел на игры смелых и победных,
За то, что я кровавыми устами
Касался уст трепещущих и бледных,

За то, что эти руки, эти пальцы,
Не зная плуга, были слишком стройны,
За то, что песни, вечные скитальцы,
Обманывали, были беспокойны –

За всё теперь настало время мести,
Мой лживый нежный храм слепцы разрушат,
И думы, воры в тишине предместий,
Как нищего во мгле, меня задушат.
 
Последнее редактирование:

Speranza

Активный участник
Ольга Седакова

ПАМЯТИ ОТЦА АЛЕКСАНДРА МЕНЯ
Отче Александр, никто не знает
здесь
о том, что там.
Вряд ли кто-то называет
то, что сердце забывает,
как назвать,
каким словам
сделаться без звука, без сказанья,
как открытая рука...
Вашей радости названье
выглянет, как солнце в облака:
это называется любовью,
для которой нет чужих.
Врач, стоящий в изголовье,
пламя нежного здоровья
он зажег уже в больных.
Ливень не зальет,
и ветер не задует,
не затопчет человек.
И не так он страшен, как малюют,
этот мир и этот век.

:cgirl:Христианнейший поэт современности...
 

Speranza

Активный участник
снова Ольга Седакова

НИЩИЕ ИДУТ ПО ДОРОГАМ

Хочу я Господа любить,
как нищие его.
Хочу по городам ходить
и Божьим именем просить,
и все узнать, и все забыть,
и как немой заговорить
о красоте Его.

Ты думаешь, стоит свеча,
и пост - как тихий сад?
Но если сад - то в сад войдут
и веры, может, не найдут,
и свечи счастья не спрядут
и жалобно висят.

И потому ты дверь закрой
и ясный ум в земле зарой
- он прорастет, когда живой,
а сам лежи и жди.
И кто зовет - с любым иди,
любого в дом к себе введи,
не разбирай и не гляди
- они ужасны все,
как червь на колесе.

А вдруг убьют?
пускай убьют:
тогда лекарство подадут
в растворе голубом.
А дом сожгут?
пускай сожгут.
Не твой же это дом.


.......................................
христианство парадоксально по своей природе, как бы мы не пытались его упростить иногда, уйти от этой парадоксальности... Стихотворения Седаковой воплощают в себе эту невероятную особенность христианства - сочетание не сочетаемых вещей...
 
Сверху