Евгений
Новый участник
Детские площадки в Москве атаковали монстры. С разрешения районных управ в местах отдыха детей стали появляться фигурки, ничего общего с детьми не имеющие. Грозные истуканы, вульгарные обезьяны и вызывающие ужас герои никому неизвестных сказок пришли на смену милым мишкам и добродушным зайчикам. По-мнению психологов, такое «искусство» может даже нанести вред детской психике.</INDEX>
<INDEX>Нужно очень долго всматриваться, чтобы понять — это мартышка, осел, козел и косолапый мишка. Все вместе составляют квартет струнных. Причем, мишка настолько косолап, что усесться смог только по-турецки. Рядом валяется свинья, и угадываются очертания желудя. Ну, и чтобы не осталось никаких сомнений, что это герои басен, на одной из скульптур начертаны строки Крылова. Из всех выбрали одну — самую позитивную: «Так утопить ее в реке!»
Богатыри деревянные, худые. Психолог сразу ставит детской площадке диагноз — такие истуканы ребенка могут ввести в транс и подтолкнуть к шизофрении. Силачи — почему-то со страдальческими лицами и в позе жертвы. «Ребенку как бы говорят: а вот русский богатырь. А ребенок думает: да как же, я видел богатырей, какой же он богатырь, здесь что-то не так», — рассуждает психолог Евгений Спирица.
Площадка эта, скажет любой психолог, — просто кладезь бессознательных образов, которые неизбежно проникают в сознание ребенка и остаются там навсегда. Страшная морщинистая старуха, истукан с дыркой вместо носа, а деревянная женщина с лицом сильно пьющего мужчины — чему должна научить малыша, которого дома окружают любовью и заботой, а потом выводят на улицу погулять? Ребенок попадает в сказку — очень страшную.
Один злой и одинокий столяр Урфин Джус в известной сказке вырезал своих солдат из бревен и нарочно делал им лица пострашней. А какие еще лица могут быть у армии разрушительной силы? У дуболомов не было ни мозгов, ни сердца, вся сила и характер — в лице. Кстати, в финале той истории Урфина Джуса судили и приговорили к пожизненному одиночеству, а исправить его художества смог только самый искусный резчик изумрудного города.
Наши скульпторы — то ли сказок не читали, то ли наоборот, как раз следуют советам Урфина Джуса и остаются ненайденными, а потому и не наказанными. «Диву даешься – какие у нас поделки в Москве, — говорит заслуженный художник РФ, скульптор Александр Рожников. — Тысяча скульпторов творят, но почему районные власти управ порой заказы делают непрофессионалам?»
Решения о том, каких неведомых зверушек поселить во дворах, действительно, принимаются на уровне управ. Например, на улице Братской — обезьянка с расширенными зрачками, чувственным порочным ртом и ярко-красными губами. Да, и жесты говорящие. «Что означает этот жест в нашей русской традиции? Это эмблема а-ля “Третьим будешь?” Это то, что мы даже словами не говорим, показываем», — считает Евгений Спирица.
Обезьянка на площадку пробралась по программе благоустройства «Мой двор, мой подъезд». И снести эту алко-эротико-архитектурную форму можно, только если сгниет или начнет угрожать физическому здоровью детей — на большее у управ полномочий нет.
«Таких жалоб — убрать по причине, что кто-то чего-то боится, к нам не поступало, но если форма уже сама по себе сгнила, то мы ее убираем», — поясняет заместитель руководителя государственного учреждения Москвы «Инженерная служба района Новогиреево» Татьяна Лепендина.
Но пока жалоб не поступало, районные власти из лучших побуждений продолжают деревянных «красавцев» подкрашивать, так что гнить они будут долго.
Подробнее: http://news.mail.ru/society/4770326/
http://news.mail.ru/society/4770326/
<INDEX>Нужно очень долго всматриваться, чтобы понять — это мартышка, осел, козел и косолапый мишка. Все вместе составляют квартет струнных. Причем, мишка настолько косолап, что усесться смог только по-турецки. Рядом валяется свинья, и угадываются очертания желудя. Ну, и чтобы не осталось никаких сомнений, что это герои басен, на одной из скульптур начертаны строки Крылова. Из всех выбрали одну — самую позитивную: «Так утопить ее в реке!»
Богатыри деревянные, худые. Психолог сразу ставит детской площадке диагноз — такие истуканы ребенка могут ввести в транс и подтолкнуть к шизофрении. Силачи — почему-то со страдальческими лицами и в позе жертвы. «Ребенку как бы говорят: а вот русский богатырь. А ребенок думает: да как же, я видел богатырей, какой же он богатырь, здесь что-то не так», — рассуждает психолог Евгений Спирица.
Площадка эта, скажет любой психолог, — просто кладезь бессознательных образов, которые неизбежно проникают в сознание ребенка и остаются там навсегда. Страшная морщинистая старуха, истукан с дыркой вместо носа, а деревянная женщина с лицом сильно пьющего мужчины — чему должна научить малыша, которого дома окружают любовью и заботой, а потом выводят на улицу погулять? Ребенок попадает в сказку — очень страшную.
Один злой и одинокий столяр Урфин Джус в известной сказке вырезал своих солдат из бревен и нарочно делал им лица пострашней. А какие еще лица могут быть у армии разрушительной силы? У дуболомов не было ни мозгов, ни сердца, вся сила и характер — в лице. Кстати, в финале той истории Урфина Джуса судили и приговорили к пожизненному одиночеству, а исправить его художества смог только самый искусный резчик изумрудного города.
Наши скульпторы — то ли сказок не читали, то ли наоборот, как раз следуют советам Урфина Джуса и остаются ненайденными, а потому и не наказанными. «Диву даешься – какие у нас поделки в Москве, — говорит заслуженный художник РФ, скульптор Александр Рожников. — Тысяча скульпторов творят, но почему районные власти управ порой заказы делают непрофессионалам?»
Решения о том, каких неведомых зверушек поселить во дворах, действительно, принимаются на уровне управ. Например, на улице Братской — обезьянка с расширенными зрачками, чувственным порочным ртом и ярко-красными губами. Да, и жесты говорящие. «Что означает этот жест в нашей русской традиции? Это эмблема а-ля “Третьим будешь?” Это то, что мы даже словами не говорим, показываем», — считает Евгений Спирица.
Обезьянка на площадку пробралась по программе благоустройства «Мой двор, мой подъезд». И снести эту алко-эротико-архитектурную форму можно, только если сгниет или начнет угрожать физическому здоровью детей — на большее у управ полномочий нет.
«Таких жалоб — убрать по причине, что кто-то чего-то боится, к нам не поступало, но если форма уже сама по себе сгнила, то мы ее убираем», — поясняет заместитель руководителя государственного учреждения Москвы «Инженерная служба района Новогиреево» Татьяна Лепендина.
Но пока жалоб не поступало, районные власти из лучших побуждений продолжают деревянных «красавцев» подкрашивать, так что гнить они будут долго.
Подробнее: http://news.mail.ru/society/4770326/
http://news.mail.ru/society/4770326/