Стереотипы, связанные с понятием "мачо", до сих пор живы в Испании, но немало мужчин сейчас борются против модели поведения, являющейся балластом для них. Борьба за равенство женщин изменила социальную реальность, но не идеологию окружающих. Многие борются за право быть мужчинами, а не мачо.
"Это мужчина. Значит, в доме будет хлеб". Так раньше встречали рождение мальчиков. Они несли ответственность за благополучие семьи, потому что их уделом были работа и зарплата, ответственность и успех. У них были привилегии, которые сохранились. Все общество следило за тем, чтобы они не обманывали эти ожидания.
Прошло время, и равенство между мужчинами и женщинами завоевывает позиции, но даже по воспитанию подростков заметно, что до сих пор сохраняются половые стереотипы, передающиеся из поколения в поколение, постепенно проявляющиеся с грудного возраста.
Однако специалисты говорят еще и о стремлении мужчин к равенству. Вопрос в том, уступает ли свои позиции стереотип мачо в том виде, как мы его понимаем? Некоторые эксперты считают, что да. Что многие уже сыты по горло той ролью, которую их заставляют играть из-за того, что они родились мужчинами, а другие отказываются от этой маски, когда видят, что женщинам она нравится все меньше и меньше. Но их с момента рождения до подросткового возраста учат, что они должны многое сделать, а роли – как мужские, так и женские – усваиваются, по их словам, очень быстро.
"Еще до рождения поведение будущих родителей отличается, хотя это и кажется чушью", – говорит социолог, эксперт по сексологии и гендерным исследованиям Эрик Пескадор. Он рассказывает поразительные вещи: "Я несколько лет подряд присутствовал на занятиях по подготовке к родам для матерей и отцов, и когда они узнавали, что у них будет мальчик, матери легонько ударяли по животу, если же они ждали девочку, они поглаживали живот по кругу".
Когда дети играют в парке, упавшего мальчика быстро поднимают и дают ему пару шлепков: "Давай, чемпион, это пустяки!" Девочку же утешают с гораздо большим усердием.
В некоторых учебных заведениях вводят курсы равенства для подростков. Речь, кроме всего прочего, идет о предотвращении полового насилия, которое может проявляться уже в самой ранней юности.
"Когда учащихся спрашивают, какими они видят себя во взрослой жизни, мальчики всегда описывают себя как начальников с большой зарплатой, а девочки очень сильно недооценивают себя", – рассказывает Эрик Пескадор, уже почти десять лет занимающийся внедрением программ за продвижение равенства в школах. Однако несмотря на то, что патриархальное и крайне мачистское общество способствует тому, чтобы мужчины занимали посты, о которых они мечтали, действительность подчас оказывается жестокой и изменчивой, и некоторым приходится смиряться с тем, что они закончили университет не столь успешно, как их подруги, их раздражает, что у входа припаркован ее "мерседес". "Из-за этого у них возникает фрустрация – чувство, к которому они не привыкли и которое иногда может выродиться в насилие", – объясняет Пескадор. В консультацию этого социолога, специализирующегося на сексологии, приходят некоторые мужчины, испытывающие депрессию. "Кто зарабатывает больше, вы или ваша жена?" – спрашиваю я их. Почти всегда можно угадать, что они ответят.
Некоторых угнетает костюм супергероя, надетый на них за то, что они родились мужчинами. Именно они поднимают голос против мужского насилия, они не хотят, чтобы из-за молчания их сочли сообщниками избиений, а также многих проявлений неравенства, имеющих место дома и на работе. "Некоторые из нас догадались, что исток нашего проигрыша – в нашем многовековом триумфе. Мы достигли успеха на работе, но не заметили, как повзрослели наши дети. Один мужчина сказал мне, что зарабатывал много денег, но узнал о болезни своего отца незадолго до его смерти".
Ричар Басете приводит эти маленькие примеры, которые он почерпнул из общения с группами мужчин, участвующих в курсах равенства в различных населенных пунктах Алавы. Это взрослые, которые учатся избавляться от навязанного им балласта.
"Женщины уже прошли этот путь. Они отвоевывали права, в которых им было отказано, хотя до сих пор им приходится очень дорого платить за эти завоевания. Мужчинам же, напротив, предстоит не завоевывать, а отказываться от некоторых связанных с полом обязательств", навязываемых им с самого рождения, говорит Басете.
"Мальчики не плачут, они должны бороться", – пелось в песне Мигеля Босе. Что им делать? Что считать образцом? Когда речь заходит о подростках, взгляд учителей явственно свидетельствует о том, что они – пропащие люди. Они отвергают модели поведения отцов, не соответствующие усвоенным ими понятиям о равенстве, но они не знают, какому образцу им следовать.
Мужчинам давно известно, что они могут и должны плакать. В следующей фразе заключена суть перемен. "Свободная мужественность одной природы с демократией, с индивидуальной свободой, с чувством уверенности, не навязывающим мужчине роль успешного и непогрешимого человека. Она свойственна мужчине, которому близки чувства и заботы. Но эта дорога к равенству оказалась под угрозой по окончании эпохи франкизма, когда началась борьба за солидарность", – продолжает Басете.
Эрик Пескадор завершает последнюю часть нашей истории: "В 1980-е феминистское движение и движение за равные права усилилось, подрастающему поколению достался в наследство этот дискурс, но перемены прекратились, когда все стали думать, что они уже не нужны". Первые фразы, услышанные им в начале курса равенства, были такими: "Опять об этом. Что нужно женщинам?" К сожалению, они видят в феминизме противоположность мачизма. Пескадор одним предложением передает первый большой урок: "Феминизм – борьба за равенство".
Одно из занятий превращается в маленький театр, где за открывшимся занавесом появляется вспыльчивый муж, пришедший домой после того, как начальник уволил его. Он садится за стол, и от удара кулаком по столу подпрыгивают тарелки: "Этот суп холодный!" И он отодвигает его в сторону.
Действие останавливается. "Когда следует прекратить это насилие? Когда надо остановиться? Что можно сделать?" – спрашивает он у своих учеников.
- Подогреть суп, – отвечает один из них.
- Пусть выльет суп и попросит прощения, – приходит в голову другому.
- Пусть его не увольняют, – вставляет третий.
"Нет, нет и нет, – отвечает Пескадор. – Рабочие проблемы надо оставлять за дверью, потому что никто дома в них не виноват", – объясняет он своим ученикам.
Пескадор считает, что феминизм среди молодых, с одной стороны, "идет на убыль", но, с другой стороны, надеется, что они усвоили урок, хотя пока и не применяют знания на практике. Ричар Басете также настроен оптимистически. "Хотя в них еще живет мачистская модель мужчины, они уже видят дома молодых отцов, заботившихся о них в детстве, не думаю, что ситуацию ухудшается".
Они научились плакать, но перестали ли они драться? Насилие в семьях до сих имеет место, и не только такое, о котором говорят по телевидению, когда хоронят очередную женщину. Бывает насилие, так сказать, малой интенсивности, с которым живут день за днем, год за годом. Оно зарождается и развивается среди ранних стереотипов, обозначающих жесткие и ошибочные границы определения мужчин и женщин.
Дорогой, куда ты спрятал мои тапки? Если бы ты меня любил, ты бы почаще бывал дома, дорогой. "Мужчин с детства учат совмещать насилие и любовь, – объясняет Пескадор. – Нас учат любить, заботясь о том, чтобы из-за наших чувств мы не выглядели, как педики", – добавляет он.
Гомофобией, страхом перед тем, что до сих пор было неприемлемо в обществе, пропитано все воспитание младенцев, и поэтому их жесты лишены нежности и ласки, которые считаются прерогативой женщин. "Мы, мальчики, с детства деремся, но по делу. Коллеги иногда здороваются, слегка ударяя друг друга кулаками. Однажды я отчитал одного парня в институте за то, что он приставал к девушке и толкал ее. Я спросил, почему он это делает, и он ответил: "Мне так нравится, профессор".
С течением времени в зависимости от условий и личных качеств такое отношение может перерасти в насилие малой интенсивности: любить, но не быть женоподобным – ласки и удары, удары и ласки. Это начинается в нежном возрасте, потому что, даже если детей этому не учат, они усваивают это, имитируя роли матери и отца, смотря телевизор, наблюдая за окружающими. Примеры повсюду – как мелкий дождь.
Не надо забывать и о том, что в сказках и комиксах сохраняется модель свободного мужчины с широким горизонтом, а если персонаж – женщина, в финале она всегда выходит замуж за принца на белом коне и думает о рождении детей. "Стоит только посмотреть финал "Счастливчика Люка" или "Спящей красавицы", – говорит Пескадор.
По мнению социолога, перемены в сфере равенства шли на поводу у требований женщин, они приспосабливались к ним. Он уверен, что тотальные перемены должны осуществляться не только по требованию. "Надо, чтобы необходимость реформ через сопереживание почувствовали все, чтобы они могли встать на место другого".
Чтобы начать этот процесс, нужен пример. Необходимо то, что специалисты называют "третьим днем". "У женщины один день дома, другой – на работе, а третий должен быть посвящен умственной деятельности: она знает, что надо идти к врачу, делать покупки, идти на родительское собрание. Некоторые отцы водят своих детей к врачу, и когда их спрашивают, как развивается младенец, они говорят, что не знают", – объясняет Пескадор.
Несмотря на все Иларио Саес, входящий в состав группы мужчин-борцов за равенство в Севилье, настроен оптимистически. Он верит, что "надо тренировать взгляд, чтобы видеть, что многое меняется к лучшему. Мачо в прежнем понимании исчезает, теперь их почти не встретишь. Возможно, до кого-то еще не дошли разговоры о позитивной дискриминации женщин, но они уже не осмеливаются бить их. Они говорят, что они не феминистки, но иногда ведут себя как таковые. Это говорит о том, что социальные перемены значительнее идеологических. Убийства женщин многим открыли глаза", – говорит он. "Феминизм задыхается, у него нет денег. Половое воспитание в школах знавало и лучшие времена".
Потребность в равенстве испытывают и эти мужские группы – пусть редкие и рассеянные, – заявляющие, что вопрос социальной справедливости не должен держаться исключительно на требованиях женщин.
Мужчины поняли, что от отсутствия равенства проигрывают все. "Женщины гибнут, это самое горькое проявление неравенства. Но мужчины должны задуматься, что они теряют из-за своих мнимых триумфов, насколько модель традиционной мужественности страдает от отсутствия благополучия, от качества жизни", – говорит Ричар Басете.
"Половое насилие бывает разным, потому что мужчины проявляют насилие и по отношению к самим себе".
Раньше люди умирали молодыми, теперь продолжительность жизни стала больше, но неизменно женщины живут дольше мужчин. Почему? Некоторым демографам это понятно. Мужчины относятся хуже к самим себе: они чаще гибнут в автокатастрофах, из-за наркозависимости, сердечно-сосудистых заболеваний или стрессов на работе. Что говорить о войнах, убийствах, драках… Тюрьмы переполнены мужчинами. Откуда такое неблагоразумие и безрассудство? Почему они щеголяют перед девушками умением ездить на дикой скорости и неумеренно пить? Ричар Басете отвечает: "Гендерные роли оказываются фатальными для мужчин. Необходимо изменить ситуацию в XXI веке".
Источник: http://svobodna.org.ua/txt/articles/muzhchiny-protiv-macho/
"Это мужчина. Значит, в доме будет хлеб". Так раньше встречали рождение мальчиков. Они несли ответственность за благополучие семьи, потому что их уделом были работа и зарплата, ответственность и успех. У них были привилегии, которые сохранились. Все общество следило за тем, чтобы они не обманывали эти ожидания.
Прошло время, и равенство между мужчинами и женщинами завоевывает позиции, но даже по воспитанию подростков заметно, что до сих пор сохраняются половые стереотипы, передающиеся из поколения в поколение, постепенно проявляющиеся с грудного возраста.
Однако специалисты говорят еще и о стремлении мужчин к равенству. Вопрос в том, уступает ли свои позиции стереотип мачо в том виде, как мы его понимаем? Некоторые эксперты считают, что да. Что многие уже сыты по горло той ролью, которую их заставляют играть из-за того, что они родились мужчинами, а другие отказываются от этой маски, когда видят, что женщинам она нравится все меньше и меньше. Но их с момента рождения до подросткового возраста учат, что они должны многое сделать, а роли – как мужские, так и женские – усваиваются, по их словам, очень быстро.
"Еще до рождения поведение будущих родителей отличается, хотя это и кажется чушью", – говорит социолог, эксперт по сексологии и гендерным исследованиям Эрик Пескадор. Он рассказывает поразительные вещи: "Я несколько лет подряд присутствовал на занятиях по подготовке к родам для матерей и отцов, и когда они узнавали, что у них будет мальчик, матери легонько ударяли по животу, если же они ждали девочку, они поглаживали живот по кругу".
Когда дети играют в парке, упавшего мальчика быстро поднимают и дают ему пару шлепков: "Давай, чемпион, это пустяки!" Девочку же утешают с гораздо большим усердием.
В некоторых учебных заведениях вводят курсы равенства для подростков. Речь, кроме всего прочего, идет о предотвращении полового насилия, которое может проявляться уже в самой ранней юности.
"Когда учащихся спрашивают, какими они видят себя во взрослой жизни, мальчики всегда описывают себя как начальников с большой зарплатой, а девочки очень сильно недооценивают себя", – рассказывает Эрик Пескадор, уже почти десять лет занимающийся внедрением программ за продвижение равенства в школах. Однако несмотря на то, что патриархальное и крайне мачистское общество способствует тому, чтобы мужчины занимали посты, о которых они мечтали, действительность подчас оказывается жестокой и изменчивой, и некоторым приходится смиряться с тем, что они закончили университет не столь успешно, как их подруги, их раздражает, что у входа припаркован ее "мерседес". "Из-за этого у них возникает фрустрация – чувство, к которому они не привыкли и которое иногда может выродиться в насилие", – объясняет Пескадор. В консультацию этого социолога, специализирующегося на сексологии, приходят некоторые мужчины, испытывающие депрессию. "Кто зарабатывает больше, вы или ваша жена?" – спрашиваю я их. Почти всегда можно угадать, что они ответят.
Некоторых угнетает костюм супергероя, надетый на них за то, что они родились мужчинами. Именно они поднимают голос против мужского насилия, они не хотят, чтобы из-за молчания их сочли сообщниками избиений, а также многих проявлений неравенства, имеющих место дома и на работе. "Некоторые из нас догадались, что исток нашего проигрыша – в нашем многовековом триумфе. Мы достигли успеха на работе, но не заметили, как повзрослели наши дети. Один мужчина сказал мне, что зарабатывал много денег, но узнал о болезни своего отца незадолго до его смерти".
Ричар Басете приводит эти маленькие примеры, которые он почерпнул из общения с группами мужчин, участвующих в курсах равенства в различных населенных пунктах Алавы. Это взрослые, которые учатся избавляться от навязанного им балласта.
"Женщины уже прошли этот путь. Они отвоевывали права, в которых им было отказано, хотя до сих пор им приходится очень дорого платить за эти завоевания. Мужчинам же, напротив, предстоит не завоевывать, а отказываться от некоторых связанных с полом обязательств", навязываемых им с самого рождения, говорит Басете.
"Мальчики не плачут, они должны бороться", – пелось в песне Мигеля Босе. Что им делать? Что считать образцом? Когда речь заходит о подростках, взгляд учителей явственно свидетельствует о том, что они – пропащие люди. Они отвергают модели поведения отцов, не соответствующие усвоенным ими понятиям о равенстве, но они не знают, какому образцу им следовать.
Мужчинам давно известно, что они могут и должны плакать. В следующей фразе заключена суть перемен. "Свободная мужественность одной природы с демократией, с индивидуальной свободой, с чувством уверенности, не навязывающим мужчине роль успешного и непогрешимого человека. Она свойственна мужчине, которому близки чувства и заботы. Но эта дорога к равенству оказалась под угрозой по окончании эпохи франкизма, когда началась борьба за солидарность", – продолжает Басете.
Эрик Пескадор завершает последнюю часть нашей истории: "В 1980-е феминистское движение и движение за равные права усилилось, подрастающему поколению достался в наследство этот дискурс, но перемены прекратились, когда все стали думать, что они уже не нужны". Первые фразы, услышанные им в начале курса равенства, были такими: "Опять об этом. Что нужно женщинам?" К сожалению, они видят в феминизме противоположность мачизма. Пескадор одним предложением передает первый большой урок: "Феминизм – борьба за равенство".
Одно из занятий превращается в маленький театр, где за открывшимся занавесом появляется вспыльчивый муж, пришедший домой после того, как начальник уволил его. Он садится за стол, и от удара кулаком по столу подпрыгивают тарелки: "Этот суп холодный!" И он отодвигает его в сторону.
Действие останавливается. "Когда следует прекратить это насилие? Когда надо остановиться? Что можно сделать?" – спрашивает он у своих учеников.
- Подогреть суп, – отвечает один из них.
- Пусть выльет суп и попросит прощения, – приходит в голову другому.
- Пусть его не увольняют, – вставляет третий.
"Нет, нет и нет, – отвечает Пескадор. – Рабочие проблемы надо оставлять за дверью, потому что никто дома в них не виноват", – объясняет он своим ученикам.
Пескадор считает, что феминизм среди молодых, с одной стороны, "идет на убыль", но, с другой стороны, надеется, что они усвоили урок, хотя пока и не применяют знания на практике. Ричар Басете также настроен оптимистически. "Хотя в них еще живет мачистская модель мужчины, они уже видят дома молодых отцов, заботившихся о них в детстве, не думаю, что ситуацию ухудшается".
Они научились плакать, но перестали ли они драться? Насилие в семьях до сих имеет место, и не только такое, о котором говорят по телевидению, когда хоронят очередную женщину. Бывает насилие, так сказать, малой интенсивности, с которым живут день за днем, год за годом. Оно зарождается и развивается среди ранних стереотипов, обозначающих жесткие и ошибочные границы определения мужчин и женщин.
Дорогой, куда ты спрятал мои тапки? Если бы ты меня любил, ты бы почаще бывал дома, дорогой. "Мужчин с детства учат совмещать насилие и любовь, – объясняет Пескадор. – Нас учат любить, заботясь о том, чтобы из-за наших чувств мы не выглядели, как педики", – добавляет он.
Гомофобией, страхом перед тем, что до сих пор было неприемлемо в обществе, пропитано все воспитание младенцев, и поэтому их жесты лишены нежности и ласки, которые считаются прерогативой женщин. "Мы, мальчики, с детства деремся, но по делу. Коллеги иногда здороваются, слегка ударяя друг друга кулаками. Однажды я отчитал одного парня в институте за то, что он приставал к девушке и толкал ее. Я спросил, почему он это делает, и он ответил: "Мне так нравится, профессор".
С течением времени в зависимости от условий и личных качеств такое отношение может перерасти в насилие малой интенсивности: любить, но не быть женоподобным – ласки и удары, удары и ласки. Это начинается в нежном возрасте, потому что, даже если детей этому не учат, они усваивают это, имитируя роли матери и отца, смотря телевизор, наблюдая за окружающими. Примеры повсюду – как мелкий дождь.
Не надо забывать и о том, что в сказках и комиксах сохраняется модель свободного мужчины с широким горизонтом, а если персонаж – женщина, в финале она всегда выходит замуж за принца на белом коне и думает о рождении детей. "Стоит только посмотреть финал "Счастливчика Люка" или "Спящей красавицы", – говорит Пескадор.
По мнению социолога, перемены в сфере равенства шли на поводу у требований женщин, они приспосабливались к ним. Он уверен, что тотальные перемены должны осуществляться не только по требованию. "Надо, чтобы необходимость реформ через сопереживание почувствовали все, чтобы они могли встать на место другого".
Чтобы начать этот процесс, нужен пример. Необходимо то, что специалисты называют "третьим днем". "У женщины один день дома, другой – на работе, а третий должен быть посвящен умственной деятельности: она знает, что надо идти к врачу, делать покупки, идти на родительское собрание. Некоторые отцы водят своих детей к врачу, и когда их спрашивают, как развивается младенец, они говорят, что не знают", – объясняет Пескадор.
Несмотря на все Иларио Саес, входящий в состав группы мужчин-борцов за равенство в Севилье, настроен оптимистически. Он верит, что "надо тренировать взгляд, чтобы видеть, что многое меняется к лучшему. Мачо в прежнем понимании исчезает, теперь их почти не встретишь. Возможно, до кого-то еще не дошли разговоры о позитивной дискриминации женщин, но они уже не осмеливаются бить их. Они говорят, что они не феминистки, но иногда ведут себя как таковые. Это говорит о том, что социальные перемены значительнее идеологических. Убийства женщин многим открыли глаза", – говорит он. "Феминизм задыхается, у него нет денег. Половое воспитание в школах знавало и лучшие времена".
Потребность в равенстве испытывают и эти мужские группы – пусть редкие и рассеянные, – заявляющие, что вопрос социальной справедливости не должен держаться исключительно на требованиях женщин.
Мужчины поняли, что от отсутствия равенства проигрывают все. "Женщины гибнут, это самое горькое проявление неравенства. Но мужчины должны задуматься, что они теряют из-за своих мнимых триумфов, насколько модель традиционной мужественности страдает от отсутствия благополучия, от качества жизни", – говорит Ричар Басете.
"Половое насилие бывает разным, потому что мужчины проявляют насилие и по отношению к самим себе".
Раньше люди умирали молодыми, теперь продолжительность жизни стала больше, но неизменно женщины живут дольше мужчин. Почему? Некоторым демографам это понятно. Мужчины относятся хуже к самим себе: они чаще гибнут в автокатастрофах, из-за наркозависимости, сердечно-сосудистых заболеваний или стрессов на работе. Что говорить о войнах, убийствах, драках… Тюрьмы переполнены мужчинами. Откуда такое неблагоразумие и безрассудство? Почему они щеголяют перед девушками умением ездить на дикой скорости и неумеренно пить? Ричар Басете отвечает: "Гендерные роли оказываются фатальными для мужчин. Необходимо изменить ситуацию в XXI веке".
Источник: http://svobodna.org.ua/txt/articles/muzhchiny-protiv-macho/
